Война 2020 года - Страница 122

122

Очевидно, проблема была не только в иранцах. На совещании ремонтников, еще в ставке, Мурава разговаривал со знакомыми офицерами, которые служили советниками в войсках арабо-исламского союза. И их рассказы ничем не отличались от впечатлений Муравы.

Несмотря на удивительно успешное наступление, действия на линии фронта начали замирать без видимых причин. Не вызывало сомнений, что русские были разбиты, но поддерживать и осуществлять материально-техническое снабжение войск в каждом прорыве становилось все труднее. Иранцы и арабы испортили такое количество боевых систем, что у них осталось слишком мало техники для последнего удара. Их командование кричало, что Япония должна возместить вышедшее из строя оборудование. Но даже Мурава, простой капитан, знал, что дополнительной техники не было.

Обеспечивая техникой уже действующие военные силы, японская промышленность была истощена. И даже если бы эти дополнительные системы были, то невозможно было бы за одну ночь транспортировать их из Японии в Среднюю Азию. На подготовку к войне ушли годы.

Иранцы отказывались понимать это. Мурава заставлял свою команду работать до тех пор, пока они буквально не засыпали на ходу. Они отчаянно старались выполнить свой долг и возвратить в строй достаточное число боевых машин, чтобы укомплектовать подразделения, действующие на северном направлении. Но в ответ он слышал только жалобы, которые все больше и больше звучали как угрозы.

Сейчас же ему хотелось только спать. Прошедший день был очень трудным, очень неудачным. Сон был для него единственным вознаграждением.

Его разбудили взрывы.

Мурава видел во сне красные листья и слышал звон колоколов старых храмов. Но вдруг колокола начали звонить так яростно, что он тут же проснулся. Он долго сидел, закрыв руками уши, в состоянии полной прострации.

Звон колоколов был похож на раскаты грома, громче раскатов грома. Стены и пол шатались, как будто земля была сильно пьяна. Затем ударной волной выбило остатки оконного стекла, и розово-оранжевый свет озарил его скромно обставленную комнату.

«Боже мой, – вдруг осознал он. – Нас атакуют!»

Он лихорадочно схватил брюки. Ему приходилось видеть разруху после боя, но сам он никогда в бою не был. Однажды он видел, как старый реактивный самолет русских упал с неба недалеко от него. Но ничего подобного этому ужасу он раньше не испытывал.

Жуткий перезвон колоколов никак не прекращался. От этого звона у него заболели уши, и кровь начала стучать в висках. Грохот был настолько мощным, что обладал физической силой. Он понимал, что означали раскаты взрывов, но откуда раздавался звон колоколов, он понять не мог.

Крики людей были очень тихими, едва различимыми на фоне сумасшедшей какофонии колоколов.

Он натянул ботинки на босу ногу и, выскочив из комнаты, побежал, спотыкаясь, по темному коридору к выходу из барака. Дежуривший иранец из военной полиции, причитая, забился в угол холла.

– Что происходит? – требовательно спросил Мурава по-японски, хотя на самом деле он обращался не к съежившемуся от страха иранцу, а к самому себе. Он быстро прошел сквозь выбитую взрывом дверь, шагая по битому стеклу и гравию.

На улице крупные снежинки медленно падали с темного неба. Белый ковер покрывал землю и совсем не сочетался с множеством пожарищ, полыхающих совсем рядом, на горизонте.

Автопарк! Его ремонтные мастерские!

В оцепенении он следил за тем, как тяжелый танк вспыхнул серебристо-белым светом, как будто был наэлектризован, затем откатился назад, как собака, которую пнули ногой. А рядом другая машина припала к земле, как побитое животное, потом взлетела на воздух.

С каждой новой вспышкой раздавался чудовищный звон колоколов.

Колокола. Это его танки! Его бесценные машины! Его сокровища!

Что же, ради всего святого, происходит? Что за оружие используют русские? Откуда они появились?

Его мозг вновь содрогнулся от чудовищного звона, и он на мгновение подумал, что, возможно, это иранцы повернули орудия против них.

Но это было невозможно. Пока еще не пришло для этого время. И, кроме того, иранцам никогда не удалось бы совершить ничего подобного.

Неуверенно ступая по снегу, он направился к центру связи. На пути он наткнулся на солдата-иранца, глаза которого сверкали безумным страхом, и вдруг вспомнил, что не взял с собой оружия. Поняв это, он почувствовал себя еще более беспомощным, хотя личное оружие вряд ли было бы эффективно против тех, кто там, в темном небе, разыгрывал из себя всемогущего Бога.

Он побежал по знакомому пути – кратчайшему, – не думая о необходимости укрываться. В воздухе гудело. Где-то очень далеко двигались темные фигуры, и их силуэты на мгновение выделялись на фоне этого ада. Он был еще слишком взволнован, чтобы серьезно оценить ситуацию. Прежде всего ему хотелось добраться до центра связи. Возможно, кто-нибудь там сможет ему сказать, что происходит. Кроме того, там были средства связи, японские офицеры и сержанты. Центр связи притягивал его как место, где нужно выполнить свой долг и можно найти убежище.

Он почти добежал до места. Он преодолевал последние препятствия, скользя по открытой местности, расположенной между разрушенными автостоянками и административной территорией, когда какая-то неведомая сила подняла его с земли и отбросила назад. Это произошло с невероятной скоростью, тем не менее у него было время осознать, что он полностью потерял ориентацию, так как ударной волной его перевернуло в воздухе подобно тому, как кувыркается ребенок, которого неожиданно ударило морской волной. На мгновение сила притяжения исчезла, и это мгновение показалось ему настолько долгим, что он успел этому удивиться, затем его потянуло вниз, и он упал, стукнувшись о землю. В последний миг перед падением он неудачно выставил вперед руку, чтобы защитить свое тело. Рука коснулась земли раньше тела под неудачным углом и с треском сломалась, как сухое печенье.

122